Психология внимания - Страница 10

(7) Мы не можем воспринимать один и тот же предмет с неизменною ясностью в течение долгого времени. Помимо того, что к концу долго длящейся работы наше внимание обычно утомляется и ослабевает, еще и до наступления утомления наблюдается чередование моментов ясного восприятия с периодами восприятия пониженной ясности. Слабая светящаяся вдали точка то видится, то исчезает; тиканье часов, доносящееся до нас издали, то слышится, то не слышится. Предполагали, что в подобного рода фактах сказывается некоторая общая, центральная причина — именно колебания нашего внимания. Подобное понимание казалось тем более вероятным, что, как находили некоторые исследователи, период колебаний для различных областей ощущения оказывался приблизительно одинаковым. Более новые и тщательные опыты, однако, заставляют отказаться от такого толкования. В некоторых областях ощущения (например, в ощущениях давления) подобных колебаний вовсе не удалось наблюдать. В прочих же случаях причину явления следует усматривать в периферических условиях ощущения: местном утомлении и других изменениях воспринимающего органа.

Применительно же к вниманию вообще остается говорить не о правильных, периодических колебаниях, а о его неустойчивости и непостоянстве, о чем уже упоминалось нами выше. Особенно здесь следует указать на невозможность для нас долго фиксировать наше внимание на чем-нибудь абсолютно одинаковом и неизменном.

Вышеупомянутые свойства нашего внимания, столь важные для нашего умственного уклада и, следовательно, для нашего поведения, как утверждает Мейманн, могут быть усовершенствованы путем упражнения.

Действия внимания

Какова же роль внимания в общем строе нашей психической жизни? Определеннее говоря, каковы действия внимания?

Уже при самом определении того, что такое внимание, мы видели что основным и главным следствием этой приспособленной реакции является большая ясность и отчетливость того предмета, на который она направляется. Прилагая внимание последовательно к различным чертам какого-либо сложного объекта, мы получаем возможность умственно его анализировать, т. е. различать в нем отдельные, присущие ему черты и свойства. Понятно, что все высшие умственные процессы, как-то: абстракция и суждение, предполагают этот анализ, возможный лишь благодаря деятельности нашего внимания. Всякое вообще целеустремленное (детерминированное) течение представлений определяется нашим фиксированием некоей задачи, цели; «фиксирование» же это и есть ведь не что иное, как устойчивая направленность нашего внимания. При той быстрой текучести и слитности, какую обнаруживает мир наших представлений и мыслей, самое незначительное преимущество одного представления по сравнению с другим, в смысле ли его несколько большей ясности или несколько большей продолжительности, уже способно бывает перевести поток наших переживаний в новое русло, берущее свое начало и направление от этого, выделенного нашим вниманием момента. Поскольку сама приспособительная к наилучшему восприятию предмета реакция, называемая нами вниманием, возникает в зависимости от определенных условий и причин, это вмешательство внимания в течение наших мыслей и образов никаким образом, конечно, не должно быть понимаемо как вмешательство чего-то беспричинного. Мы видели также, что воспринятое со вниманием гораздо лучше запечатлевается нашею памятью и «персеверируют» у нас именно те впечатления, которые захватывали некогда наше внимание.

Опыты показывают, что внимание способно усиливать и саму интенсивность ощущений, что может быть особенно заметно на ощущениях слабых. Общеизвестно также ослабление силы ощущений при отвлечении от них внимания в другую сторону: раненый солдат в пылу битвы может долгое время не чувствовать боли и не замечать своего ранения.

Наряду со всеми этими действиями внимание оказывает еще и ускоряющее влияние на наступление наших ощущений, восприятий и представлений. Так, если два раздражения воздействуют на нас объективно в одно и то же время, то осознаются они нами не одновременно, но раньше ощутится то, на которое нацелено наше внимание, второе же войдет в сознание позже. Показателен в этом отношении следующий известный опыт (опыт с компликацией). Имеется циферблат с движущейся по нему стрелкой; за циферблатом находится звоночек, могущий звонить при любом положении стрелки, в зависимости от желания экспериментатора. Испытуемое лицо садится перед таким циферблатом и, несколько всмотревшись в движение стрелки, должно определить, с каким положением стрелки на циферблате совпадает слышимый им звонок. Предположим, что стрелка вращается в направлении возрастающих цифр циферблата. В результате такого опыта неизменно оказывается, что звонок воспринимается субъектом не при том положении стрелки на делениях циферблата, при котором он объективно раздается, но слышится то раньше, то позже, в зависимости от направления внимания.

Предположим, что объективно звук раздается, когда стрелка стоит на 8 (рис. 3). Тогда, если внимание наше направлено больше на стрелку, чем на звук, то звук доходит до нашего сознания с запозданием и кажется нам раздающимся лишь спустя некоторое время после своего действительного появления, когда стрелка успевает уже продвинуться дальше и находится, например, на 10. Напротив, если внимание было главным образом устремлено на звук, то оттесняется на второе место зрительное впечатление стрелки, почему звук и слышится нам при положении стрелки, например, на 6; зрительные впечатления от пройденных положений стрелки на делениях 6½-7, 7½ и 8, в силу направленности внимания в тот момент на звук, нами еще не воспринимаются.