Психология внимания - Страница 152

152

Этими критическими замечаниями о теории Штумпфа мы подошли к решению поставленного выше общего вопроса об отношении между аналитическим и усиливающим эффектом внимания. Мы видим, что теория, признающая за первичный эффект внимания анализ или разложение, и сама по себе неясна, и не может объяснить несомненных фактов, хотя, с другой стороны, должно признать, что уяснение или разделение есть один из (вторичных) эффектов внимания. Вместе с тем вышеприведенные примеры показали, что во всех случаях внимания мы могли открыть некоторое усиление представления, составляющего объект внимания, и, как будет подробно объяснено впоследствии, теория, признающая усиление за первичный факт, свободна от внутренних противоречий и легко объясняет все факты. Таким образом, мы приходим к выводу, что аналитический эффект внимания должно рассматривать как следствие усиливающего эффекта его. Именно последовательно усиливая и ослабляя новое представление в общем комплексе их, мы его тем самым выделяем из этого комплекса и, повторяя тот же процесс относительно прочих частей, достигаем полного анализа или ясности этих частей. Какой психофизический механизм лежит в основе этих последовательных усилений, разъяснение этого вопроса составит главный предмет нашего дальнейшего экспериментального исследования…

Колебания внимания

Первый ряд моих опытов имел целью определить продолжительность колебаний в интенсивности чувственного внимания. Существование такого рода колебаний есть несомненный факт. Следующие явления доказывают это.

Если мы возьмем какое-нибудь весьма слабое ощущение, лежащее близко к порогу чувствительности, то уже a priory можно предположить, что если чувственное внимание не представляет постоянной величины, но колеблется, то данное малое ощущение будет то являться в сознании, то исчезать из него: первое при maximum'ax внимания, второе при его minimum'ax. Таким образом, наблюдение и регистрирование этих периодических появлений должны дать времена волн внимания. Подобные колебания крайне малых ощущений, наблюдаемых с напряженным вниманием, не раз уже были указаны в литературе.

1) Колебания зрительных ощущений, наблюдаемых с напряженным вниманием. Еще Гельмгольц заметил, что предел зрительной чувствительности не постоянен, но колеблется. Проведем, говорит он, на белом диске от центра к окружности черную прерывистую линию, имеющую везде одинаковую ширину. Если сообщить этому диску, который называется диском или кругом Массона, быстрое вращательное движение, то черные линии дадут ряд серых концентрических колец. Пусть d есть ширина черной линии, г — расстояние известной точки ее от центра диска; если интенсивность белого цвета диска примем за единицу, то интенсивность… серой полосы, возникающей при вращении диска и находящейся от центра в расстоянии r, будет…

Таким образом, интенсивность серых колец тем менее отличается от белизны диска, чем r больше; внутренние кольца более темны, наружные более светлы, и мы получаем между ними ряд тонких переходов. Опыт состоит в том, чтобы определить, которое из колец мы еще можем отличить от белого диска. Эта граница непостоянна; она зависит, конечно, от степени освещенности диска. Но кроме того, замечает Гельмгольц, эта граница изменяется в отдельные моменты наблюдения, при большем усилии внимания, в то время как объективные условия остаются неизменными.

Спрашивается теперь, где причина этого явления, т. е. лежит ли она в усталости воспринимающего органа, или она действительно центрального происхождения, т. е. соответствует колебаниям внимания. Ниже будет описан ряд опытов, доказывающих, что это явление центрального происхождения. Но уже и теперь мы можем представить два довода, почему объяснение этого явления из-за утомления сетчатой оболочки весьма мало вероятно. Во-первых, если это понижение чувствительности есть следствие утомления ретины, то совершенно непонятно, как оно может исчезать, когда внешнее раздражение продолжает действовать на глаз. А между тем это несомненно имеет место: малозаметные кольца массовского диска являются, исчезают, вновь являются, хотя мы непрерывно продолжаем наблюдение. Таким образом, если эта периодическая смена есть следствие утомления сетчатки, то мы должны бы принять, что сетчатка может отдыхать в то самое время, когда она подвергается внешнему раздражению. Во-вторых, если это явление периферического утомления, то непонятно, почему оно особенно и почти исключительно заметно при наиболее слабых раздражениях, хотя ретина при этом подвергается наименьшему действию. С другой же стороны, совершенно естественно, что внимание к малому впечатлению тем утомительнее, чем это впечатление слабее, ибо роль внимания должна быть тем больше.

2) Любопытно, что такие же колебания наблюдаются и в слуховых ощущениях, когда мы сосредоточиваем на них внимание. Явление это тоже было уже исследуемо, именно Урбанчичем, известным венским отиатром, главным образом на тиканье карманных часов. Если мы прислушиваемся со вниманием к этому звуку с некоторого расстояния и среди полной тишины, то явление исчезания и нового появления ощущения достигает замечательной ясности: звук то совершенно исчезает, то кажется весьма громким. Здесь, как и в зрительных ощущениях, следует, однако, доказать, что мы имеем дело именно с колебаниями внимания, т. е. явлениями центрального происхождения, а не с периферическим утомлением nervi acustici. Но прежде чем перейти к этому доказательству, мы должны еще показать, что причина этих слуховых колебаний не лежит где-нибудь еще дальше, т. е., во-первых, в объективных изменениях звука, а во-вторых, в проводящих частях среднего уха. В этом случае мы просто можем сослаться на исследование Урбанчича.

152